Все сбудется - Страница 41

Николь вежливо поблагодарила и попыталась улыбнуться, но это удалось ей плохо — губы скривила какая-то однобокая ухмылка. Все ее мечты и надежды разбились вдребезги. Для него прошедшая ночь значила совсем не так много, как для нее. Он уехал, даже не поцеловав ее на прощание, оставил на весь день одну, лишь послал скупое послание через старую экономку…

— Спасибо. Я тоже поеду в город. — По крайней мере, она найдет, чем заняться в офисе Момбаны. Как иначе провести день, Николь даже не представляла.

— В котором часу? Я предупрежу шофера.

— Я бы хотела быть у мадемуазель Зефирен в полдень.

Нзола поклонилась и оставила молодую мадам Дало наедине с ее горестными мыслями.

К семи вечера Николь успела пройти сквозь такую эмоциональную мясорубку, что не хотела даже вспоминать об этом. Она то оправдывала Сомаля, принимая в расчет требования его высокого положения и важность решаемых им дел, то приходила к убеждению, что он использовал их лишь как предлог, чтобы сбежать и не встречаться с ней при свете дня…

Приехав в отель, Николь поднялась на седьмой этаж и постучала в дверь номера де Белльшанов за несколько минут до назначенного часа. Пора пройти и это испытание, в отчаянии решила она, впрочем в глубине души надеясь на лучшее.

— Николь! — Франсуаз заключила ее в объятия, потом отстранилась и внимательно оглядела племянницу. — Ты просто лучишься от счастья. — Николь была поражена: неужели это правда? Или тетя по обыкновению видела только то, что хотела видеть? — Как и положено новобрачной, — продолжила та. — Ну, заходи и расскажи мне все-все про твое замужество и про моего нового зятя. Думаю, оно разительно отличается от моего, как и Сомаль — от твоего дяди.

— О, один высокопоставленный мужчина всегда чем-то напоминает другого, — легко произнесла Николь, улыбаясь тете Франсуаз.

— Да, пожалуй, но твой дядя ведь не всегда был таким. Мы поженились сразу после окончания университета. Мы были такими молодыми… А Сомаль… Сомаль уже зарекомендовал себя сначала как серьезный бизнесмен, а теперь и как влиятельный политик. Так что разница колоссальная!

— Да… — задумчиво согласилась молодая мадам Дало.

Тетя обняла ее за талию и провела в гостиную, где они сели на мягкий диван.

— Да, пока я не забыла, хотя, честно говоря, едва ли это возможно. Твой отвратительный редактор или кто он там есть продолжает звонить мне и требует возможности поговорить с тобой. Это становится весьма утомительным.

— Месье Тома? Я позвонила ему сразу же после того, как ты сказала мне о его звонках в первый раз. Он до сих пор продолжает беспокоить тебя?

— Да. Он на редкость настойчив, надо отдать ему должное.

— А ты не можешь просто повесить трубку?

— Я попросила администрацию отеля отныне принимать все мои звонки. Не очень удобно, зато сегодня я не разговаривала с ним напрямую. А вот и твой дядя!

— Николь! — Анри де Белльшан вошел в комнату. Обняв племянницу, он затем внимательно оглядел ее. — Надо сказать, замужество пошло тебе на пользу, — прокомментировал он увиденное и оглянулся по сторонам. — А где же твой муж?

В этот момент раздался стук в дверь.

— Думаю, это он. Сомаль сегодня был в офисе, — ответила Николь, направляясь к двери. Сердце ее бешено забилось в предчувствии встречи.

Она распахнула дверь и замерла, заново пораженная его красотой и сексапильностью. Сомаль сгреб ее в охапку и долго целовал. А когда оторвался и чуть откинул голову, чтобы взглянуть на нее, уже Николь захотелось обнять его и никогда больше не отпускать.

Пораженная собственными мыслями, она улыбнулась дрожащими губами и чуть отступила, как будто эти двадцать сантиметров могли свести на нет ее откровенно-сладострастное желание.

— Привет, — почти беззвучно выговорила Николь.

Он молча, любовно улыбнулся ей, потом взглянул через ее плечо.

— Добрый вечер.

— Сомаль, как мы рады вас видеть!

Супруги де Белльшан приветствовали гостя с откровенной теплотой. Вскоре Франсуаз всех удобно расположила за столом и предупредила:

— Сегодня никаких разговоров о делах. Это семейный обед, а не переговоры.

Анри расхохотался.

— Слава Богу! Мы с Сомалем достаточно наговорились о делах. Расскажите мне лучше, как вам нравится женатая жизнь?

Сомаль взглянул на жену, потом на ее дядю.

— Немного отличается от того, что я себе представлял, но имеет свои бесспорные преимущества в качестве компенсации.

Николь нацепила на лицо невыразительную улыбку и про себя молилась, чтобы никто не прочел ее мыслей. Конечно, его женатая жизнь не была тем, чего ожидает любой нормальный человек, потому что являлась просто фарсом. Он заслуживал того, чтобы жениться на любимой женщине, а не прикрывать таинством брака скандальную ситуацию.

Его комментарий о компенсации не остался ею не замеченным. Так, значит, прошлую ночь он расценивал как компенсацию за принесенную на благо государства жертву?!

Николь высоко держала голову, стараясь казаться счастливой новобрачной, довольной жизнью, но отчаянно желала остаться одной. Даже в комнате на вилле Сомаля ей было бы лучше, чем здесь, с близкими людьми, которых она пыталась обмануть.

Да и близость Сомаля усиливала ее душевное волнение. Его бедро касалось ее, а когда он наклонился, чтобы поставить бокал, то легко задел ее плечо. Откинувшись снова на спинку кресла, Сомаль обнял Николь и начал легко поглаживать нежную, чувствительную кожу ее руки.

Николь с трудом удавалось следить за беседой. Каждая клеточка ее существа, каждый нерв были поглощены этой небрежной лаской. От нее ожидали светской болтовни, а ведь все ее мысли были заняты только тем, как бы поскорее остаться наедине с этим великолепным самцом и продолжить занятия, прерванные наступлением утра.